Интервью директора ФЭИ (Обнинск) о реакторах на быстрых нейтронах (и не только).
Смогут ли ученые Физико-энергетического института в очередной раз изумить весь мир — об этом рассказывает директор института Андрей Говердовский. То время, 10-15 лет назад, когда ФЭИ влачил жалкое существование, в прошлом. Сейчас институт вновь играет одну из ключевых ролей в научной отрасли. Научных направлений, в которых Россия сохраняет мировое лидерство, не так много. Одно из них — физика реакторов на быстрых нейтронах.
Именно быстрые реакторы должны стать основой энергетики страны через несколько десятилетий. Разработки в этой области ведутся в Обнинске. И вскоре должно произойти выдающееся для нашей страны событие — физический пуск реактора БН-800 на Белоярской АЭС. Обнинские физики шли к этому очень долго. Принципиальная схема этого реактора появилась еще в 60-е годы, проект был готов в начале 80-х, ну а дальше понятно что — Чернобыль, перестройка, новые экономические отношения и кризис атомной отрасли — не строилось ничего. Сейчас ситуация принципиально иная — государство сделало ставку на развитие ядерной энергетики. И ФЭИ отведена роль генератора идей этого процесса. О сегодняшнем дне института и будущих разработках рассказывает директор ФЭИ, доктор физмат наук Андрей Александрович Говердовский.
Корр. БН-800 готов к физическому пуску?
Говердовский. Идут последние приготовления. Многие наши сотрудники сейчас в командировке — идет серьезная совместная работа с сотрудниками Белоярской АЭС. БН-800 — это первый ядерный мега-проект страны с советских времен, совершенно новый реактор. Его физический пуск мы воспринимаем, как начало новой эры в ядерной энергетике. И мы, как и наши коллеги, рассчитываем на то, что президент лично объявит о старте этой эры.
Корр. Не получится ли, как с научной библиотекой МГУ — Путин ленточку перерезал, а библиотека начала работать года через три?
Говердовский. Реактор — это не библиотека. Если вы загрузили в него топливо и произвели физический пуск, то начинаются необратимые процессы. Поэтому и энергетический пуск обязательно состоится в 2014 году. Это неизбежно.
Корр. Лет пять назад обещали, что это произойдет в 2012 году. Как всегда, не хватило денег?
Говердовский. Вопрос не в деньгах, а в качественной реализации проекта. Мы очень давно не строили реакторы. Научная составляющая проектов такого масштаба должна быть такой, чтобы было что строить потом. Поэтому если сроки сдвигались, то из-за необходимости обеспечить надлежащее качество. Уверен, что создание и пуск следующих реакторов займет меньше времени. Денег же было достаточно.
Корр. Несколько лет назад было заявлено, что в ФЭИ построят новый исследовательский реактор МБИР. И как?
Говердовский. МБИР — это многоцелевой быстрый исследовательский реактор. Он строится в рамках федеральной целевой программы «Новые энерготехнологии» и, по идее, должен заменить БОР-60. В конце концов, его решили перенести в НИИАР, в Димитровград. Насколько мне известно, проектно-конструкторские работы находятся на стадии завершения. А наш институт выступает в роли научного руководителя строительства. И все-таки жаль, что этого реактора в ФЭИ не будет. Как сказал один наш профессор на ученом совете: «ФЭИ без реактора, как воробьи без перьев». Но мы считаем, что науку можно делать и «на выезде». В некотором смысле, это даже удобно — в Обнинске мы концентрируемся на теоретических вопросах, а эксперименты, требующие высоких энергий, осуществляем совместно с нашими коллегами, консолидируя таким образом работу нескольких научных институтов.
Корр. Заявлялось, что в ближайшие 20 лет в России будет построено несколько новых энергоблоков на быстрых нейтронах. Какова роль ФЭИ в этой программе?
Говердовский. Мы работаем над проектами реакторов с металлическим теплоносителем. Один из них — БРЕСТ, быстрый реактор со свинцовым теплоносителем средней мощности 300 мВт. Я считаю, что построить его без научного руководства ФЭИ невозможно. И второй реактор — это БН-1200, очень мощная машина, хорошо обоснованная. Именно этому типу реактора отводится ведущая роль в реализации программы — ему предстоит стать одним из базовых в энергосистеме страны. Многие конструкторские решения мы основывали, учитывая гигантский опыт эксплуатации его предшественника БН-600. Такого опыта нет ни у кого в мире — быстрый реактор безаварийно работает уже 43 года. А БН-1200 более современный.
Корр. Насколько известно, существует эскизный проект еще более мощного БН-1800.
Говердовский. Я процитирую покойного академика Субботина: «Гигантомания никогда не приводит к успеху. Давайте попробуем сначала БН-800, потом БН-1200. А 1800 мВт — это уже чрезмерно». Может, такие гигантские реакторы не очень-то и нужны? Может, лучше поставить два БН-1200, чем один БН-1800? Вероятно, это будет более выгодно экономически.
Корр. О космосе. Правда ли, что ФЭИ разрабатывает проект ядерной энергетической установки для пилотируемого корабля, который полетит на Марс?
Говердовский. Отчасти. Для марсианского пилотируемого корабля источник энергии определен — ядерный реактор мегаваттной мощности. Его разработка — это серьезная большая работа, ею занято несколько институтов, в том числе и мы. Наш научный вклад в проект — это элементы топливных сборок уникальных конструкций и параметров. Скажу, что мы умеем это делать. На эту разработку отведено 5 лет.
Корр. В 50-70е годы ученые ФЭИ получили несколько Ленинских и Государственных премий, высших наград СССР в науке. С тех пор — тишина. Есть ли шансы получить Государственную премию в ближайшее время?
Говердовский. Бесспорно, у нас есть достижения, заслуживающие внимания. Например, разработка реактора СВБР-100 со свинцово-висмутовым теплоносителем. Это уникальная машина малой мощности, очень надежная и безопасная. Планируется использование этого реактора в восточных регионах страны в основном для нужд алюминиевой промышленности. Когда завершим эту работу, обязательно будем выдвигать наших людей на Государственную премию.
Корр. В ближайшие десять лет ФЭИ удивит мир чем-то новым и потрясающим?
Говердовский. У нас есть идея принципиально нового реактора, который еще надо построить. Нигде в мире подобного не существует. Это подкритический реактор, управляемый ускорителем. На нем разгонная авария принципиально невозможна, и явления, подобные чернобыльским и фукусимским, исключаются. Более того, это реактор без тепловыделяющих элементов. На Западе такая идея тоже популярна, но до реализации она далека. Если госкорпорация «Росатом» одобрит нашу идею, мы получим возможность построить в Обнинске первый в мире подкритический реактор мегаваттной мощности. Думаю, за пять лет справились бы. И тогда обгоним Харьковский физико-технический институт, где Украина вместе с США немного похожую вещь уже делают. Но мы можем быть первыми. А потом потребуется еще лет 30-40, чтобы подкритический реактор довести до промышленного образца. Он станет намного дешевле существующих промышленных реакторов. Это проект для молодых ученых, и называется он красиво «ЖАСМИН» — жидко-солевой многофункциональный, инновационный.
Источник
http://www.atomic-energy.ru/interviews/2014/01/22/46199PS Новости о БН-800 на 9 июня 2014:
Энергоблок № 4 находится на этапе физического пуска реактора БН-800 и подготовки к энергетическому пуску.
По состоянию на утро 09 июня в реактор загружено 379 сборок, в том числе 357 тепловыделяющих сборок с ядерным топливом и 22 сборки, задействованные в различных системах управления и защиты.
Ещё 149 сборок, в том числе 133 тепловыделяющие сборки с ядерным топливом и 16 сборок систем управления и защиты размещены в барабане свежих сборок для подготовки к загрузке в реактор.
На энергоблоке продолжаются пусконаладочные работы, монтаж турбины К-800-130 и вспомогательного оборудования машинного зала, опробование различных технологических систем.
Источник
http://www.energyland.info/news-show-tek-electro-122572
