Вопрос зрел давно. Кристаллизовался в недавнем разговоре с товарищем по увлечению.
Теоретическая часть.
Пару лет назад читал статью грузинских (вроде бы) ребят, которые продвигали следующую мысль: белый опаловый(?) слой, часто встречающийся на переферии миндалин агата, например:
является не первым образованием (слоем), а последним. В доказательство приводилась история из области послевоенного строительства. Поскольку требуемый объем строительства был запредельным, было принято решение использовать при бетонных работах базальтовый щебень. К сожалению, такие сооружения начали быстро (единицы лет) разрушаться. Причиной было образования на поверхности кусков щебня опаловидного белого слоя, продукта хим. реакции между щебнем и цементной средой, имеющими разную кислотность.
Практическая часть.
Все три погребенные аллювиальные россыпи, на которых мне удалось побывать (Синарская, Буринская, Алапаевская) имеют некоторые общие черты. Преобладающий цвет агатоносного слоя – белый (белый песок, белая глина). Сколы миндалин принимают вторичную (белую!) окраску, которая снимается при обработке. Поверхность миндалин часто покрыта рыхлой, рассыпающейся белой коркой. Такого обилия белого цвета на делювиальных россыпях и в коренниках нет.
Собственно вопросы:
1. Если кто-то бывал на других погребенных аллювиальных россыпях, характерна ли для них такая окраска агатоносного слоя?
2. Можно ли эти явления (окраски скола, образования корки) называть опализацией?
3. Является ли окраска агатоносного слоя результатом неких хим. реакций халцедона со средой или это изначальный цвет глин и песков?
4. Можно ли белую окраску слоя считать поисковым признаком россыпи?
Заранее благодарен за ответы
